Переговоры между двумя сторонами пролива должны войти в прежнюю колею. Согласие на расхождение по принципиальному вопросу может помочь в решении этой задачи.
Китайская Народная Республика (КНР) и Китайская Республика (КР) на Тайване — в раздоре. Хотя кризис, вызванный пусками ракет и военными учениями КНР в Тайваньском проливе в марте прошлого года, миновал, двум сторонам еще предстоит сгладить его последствия в своих взаимоотношениях в достаточной степени, чтобы восстановить двусторонние полуофициальные переговоры, впервые проведенные в 1993 году. Кроме того, КНР активизировала свои попытки изолировать Тайвань от международного сообщества — в частности, от участия в деятельности Организации Объединенных Наций и других международных организаций.
Одним из главных препятствий для улучшения отношений между двумя сторонами Тайваньского пролива является давнее расхождение между Тайбэем и Пекином в толковании принципа “одного Китая”. Различия в интерпретации этого принципа способствуют сохранению отчужденности между двумя сторонами, а также делают Тайваньский пролив потенциальной ареной военного конфликта. Хотя принцип “одного Китая” часто упоминается средствами массовой информации, он остается для многих людей довольно запутанным вопросом. Но, каким бы трудным для понимания принцип “одного Китая” ни казался, он является, фактически, центральным вопросом как для Пекина, так и для Тайбэя.
Позиция КНР состоит в том, что существует только “один Китай”, что Тайвань является частью этого Китая и что правительство КНР является единственным законным правительством, представляющим весь Китай. Это означает, утверждает Пекин, что суверенитет над Китаем принадлежит КНР и что Тайвань может пользоваться лишь некоторой автономией в управлении своими внутренними делами. Кроме того, поскольку Тайвань является провинцией Китая, то он может участвовать в жизни международного сообщества лишь в качестве местного правительства.
Позиция КР состоит в том, что “один Китай” означает Китай в историческом, географическом и культурном смысле и что в настоящее время на территории этого Китая существуют два политических субъекта — КНР на материке и КР на Тайване. Тайбэй отмечает, что интерпретация Пекином принципа “одного Китая” игнорирует реальность, поскольку два политических субъекта в Китае фактически раздельно управляют Тайванем и материковым Китаем на протяжении уже 47 лет. С 1949 года материк осуществляет контроль над Тайванем не в большей мере, чем Тайвань — над материком. Тайбэй констатирует, что для того, чтобы начать конструктивный процесс, ведущий к переговорам между двумя сторонами пролива и, в конечном счете, к объединению, обеим сторонам нужно принять эту политическую реальность.
Как считает КР, тот факт, что страна ныне разделена на два политических субъекта, не означает, что это разделение должно быть формально закреплено и продолжаться вечно. Тайбэй лишь предлагает, чтобы обе стороны приняли ситуацию такой, какова она есть в реальности, а затем предприняли шаги в интересах развития сотрудничества двух сторон пролива, включая проведение переговоров по таким вопросам, как открытие прямых связей в области судоходства и телекоммуникаций. Практически, это означает, что переговоры должны проводиться между равными субъектами, а не между вышестоящим и подчиненным ему правительствами, как на том по сей день настаивает Пекин.
Напряженность, связанная с интерпретацией принципа “одного Китая”, имеет свои корни в недавнем прошлом. И эта напряженность в отношениях между двумя сторонами пролива длится почти пять десятилетий. До 1987 года, когда КР приняла решение снять запрет на экономические и культурные связи с материковым Китаем, эти отношения характеризовались конфронтацией, которая была продолжением гражданской войны в Китае и международной конфронтации эпохи “холодной войны”.
В этот период КНР проводила политику объединения страны, целью которой было “освобождение” Тайваня военной силой. В то же самое время КР на Тайване сосредоточивала свои усилия на “возвращении” материкового Китая и отвергала все предложения о проведении переговоров. Решение 1987 года стало поворотным моментом в развитии двусторонних отношений и привело к стремительному развитию культурных и экономических связей через пролив. Это, в свою очередь, стимулировало сдвиги в политической сфере. В апреле 1993 года в Сингапуре были проведены переговоры между Фондом развития связей между двумя сторонами Тайваньского пролива (СЕФ) из КР и Ассоциацией развития связей через Тайваньский пролив (АРАТС) из КНР — полуофициальными организациями, ведающими развитием связей через пролив. Этими переговорами и подписанными по их итогам соглашениями был заложен фундамент для развития более тесных отношений между двумя сторонами.
В январе 1995 года председатель КНР Цзян Цзэ-минь выступил с заявлением, состоящим из восьми пунктов, в котором содержался призыв к развитию более тесных связей через пролив и проведению нового раунда переговоров. Атмосфера еще более улучшилась в апреле, когда был обнародован позитивный ответ из шести пунктов президента КР Ли Дэн-хуэя. К июню СЕФ и АРАТС провели семь раундов рабочих переговоров и три раунда переговоров на уровне генеральных секретарей этих организаций.
Но отношения резко ухудшились после визита президента Ли в Соединенные Штаты в июне 1995 года и последовавшей за этим поездки премьера Лянь Чжаня в Европу. Пекин утверждал, что Тайбэй стремится отделиться от Китая и что эти поездки (называемые в Тайбэе “прагматической дипломатией”) являются, фактически, шагами к провозглашению “независимости Тайваня” и прямым нарушением принципа “одного Китая”. Пекин отменил двусторонние переговоры, намеченные на июль 1995 года, а в августе провел военные учения и пуски ракет в Тайваньском проливе. Отношения еще более ухудшились в прошлом году, когда КНР провела пуски ракет вблизи портов на севере и юге Тайваня непосредственно перед президентскими выборами в КР в марте.
Пуски ракет и военные учения создали кризисную ситуацию, угрожающую безопасности в регионе. В результате, Соединенные Штаты направили в район Тайваня две группы кораблей ВМС во главе с авианосцами, чтобы остудить пыл инициаторов безрассудной военной конфронтации. В этот момент отношения между двумя сторонами пролива достигли самой низкой отметки за последние десятилетия.
Напряженность в отношениях между двумя сторонами пролива уменьшилась после того, как КНР вернула свои войска в места их базирования по завершении учений и снизила, в основном, общий тон своей антитайваньской риторики. Сегодня тайваньские бизнесмены по-прежнему активно занимаются осуществлением инвестиционных проектов на материке, объем торговли через пролив увеличивается, туристические поездки жителей Тайваня на материк продолжают оставаться популярными, и все большее число различных делегаций с материка — от ученых до журналистов — посещают остров. Ну, а как обстоит дело с возобновлением переговоров?
Первые встречи были возможны потому, что в то время обе стороны согласились с тем, чтобы, несмотря на расхождения в интерпретации принципа “одного Китая”, перейти к обсуждению более актуальных, практических вопросов. Почему бы и теперь вновь не отойти от этого вопроса и не перейти к решению проблем, касающихся гарантий инвестиций, споров между партнерами по совместной предпринимательской деятельности, и множества других вопросов, связанных с расширяющимися контактами через пролив? Когда переговоры между СЕФ и АРАТС войдут в прежнюю колею, это даст мощный импульс развитию отношений между двумя сторонами пролива и послужит укреплению безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе.