Японское колониальное правление на Тайване, которое продолжалось пятьдесят лет, оказало влияние на многие стороны жизни современного Тайваня – от способов сельскохозяйственного производства и форм промышленного развития до системы образования. Но ученые пока не проявили большого интереса к этому важному периоду, хотя их внимания ожидает богатая событиями история.
По всему Тайваню в книжных магазинах дети с упоением разглядывают японские комиксы. Японские телевизионные каналы и программы пользуются большой популярностью. А японские поп-музыканты поставляют тайваньской молодежи не только модные песенки, но и модные прически, стили одежды и даже слэнговые словечки. Это называется хажифэн – страсть ко всему японскому, которая захлестнула остров, подобно цунами. Мода на все японское распространилась отчасти вследствие глобализации и отчасти потому, что Япония как самая богатая страна Азии служит образцом для подражания. Но загляните в отдел истории любого книжного магазина, и вы обнаружите свидетельства более ранних контактов тайваньцев с Японией – самого настоящего вторжения и последовавшей за ним полувековой оккупации. Для поклонников хажифэна это все – далекое прошлое, но среди историков японский колониальный период в истории Тайваня только недавно стал объектом пристального изучения, и его оценка вызывает горячие споры.
Японская оккупация Тайваня началась в 1895 году с подписанием Симоносекского договора, который ознаменовал формальное окончание китайско-японской войны и узаконил передачу Тайваня Японии. Уже после подписания договора некоторые жители Тайваня попытались убедить цинский двор пересмотреть решение о передаче острова Японии. Нашлись и такие, которые попытались провозгласить независимость острова под названием «Республика Тайвань», надеясь, что этот шаг встретит сочувствие в мире и воспрепятствует приходу японцев. Однако эти попытки окончились неудачей, и вскоре японские войска высадились в своих новых владениях.
Эпоху японской колонизации, в целом, можно разделить на три периода: начальный период, охватывавший годы с 1895 по 1918; период форсированной ассимиляции, продолжавшийся с 1919 по 1937 год; и период войны, закончившийся после поражения Японии в 1945 году. На первом этапе японские войска занимались подавлением вооруженного сопротивления местных жителей, включая аборигенное население острова, и созданием колониальной администрации. Первое крупное вооруженное восстание вспыхнуло в июне 1895 года, когда японские войска прибыли на Тайвань, но длилось недолго, поскольку восставшие намного уступали в численности оккупантам и почти не имели оружия и боеприпасов. Тем не менее, было убито около семи тысяч повстанцев и несколько тысяч мирных жителей. В 1915 году, через двадцать лет после того как японцы завладели островом, на территории нынешнего уезда Тайнань началось еще одно крупное восстание, возглавлявшееся стойкими борцами против японского владычества и известное под названием Тапаниского инцидента. Его результатом тоже стала гибель многих тысяч тайваньцев. Это было последнее массовое выступление против японских оккупантов, хотя вспышки сопротивления эпизодически случались и в последующие годы, особенно в отдаленных районах острова.
Несмотря на сопротивление, японцы создали свои органы администрации и установили на острове строгий полицейский контроль для пресечения любых беспорядков. В первые десятилетия своего правления японцы позаботились также о том, чтобы детально обследовать и описать свою новую колонию. Они составили подробный земельный кадастр и хозяйственный реестр острова, ввели государственную монополию на производство важных продуктов – таких, как соль и сахар, приступили к переписи населения и предприняли подробные этнографические исследования аборигенных народов острова.
В управлении Тайванем, особенно в местах, удаленных от административных центров, японцы часто следовали местным обычаям и иногда использовали тайваньцев в местных органах власти. «В целом, японцы проводили очень гибкую политику, – говорит У Вэнь-син, профессор истории в Государственном тайваньском педагогическом университете. – Они учитывали местные особенности и в соответствии с ними, когда требовалось, вносили коррективы в свои действия».
Некоторые ученые полагают, что эта гибкость была продиктована стремлением японцев навсегда включить Тайвань в состав японской империи. Кроме того, азиатские страны – в частности, Китай, Япония и Корея – имели общее культурное наследие и поэтому могли сравнительно легко перенимать особенности культуры своих соседей, считает Чжун Шу-минь, научный сотрудник подготовительного центра Института истории Тайваня Академии Синика. «Тайвань был особым районом, имевшим свою правовую систему, и японцы на Тайване жили по другим законам, нежели тайваньцы, но такое положение считалось временным, – говорит она. – Япония хотела со временем превратить тайваньцев в японцев и сделать Тайвань продолжением японской территории, которая управлялась бы теми же законами, какие были приняты в метрополии».
В течение второго этапа японской колонизации – начиная с 1919 года и до японского вторжения в Китай в 1937 году – японцы пытались ассимилировать в культурном отношении тайваньцев и интегрировать их в японскую империю. Японцы ввели на острове японские законы, сделали обязательным образование по японским образцам и запретили говорить на местных языках и диалектах, заставив всех общаться только по-японски. От тайваньцев требовали, чтобы они носили японские имена, одевались на японский манер, ели японскую пищу и совершали японские религиозные обряды.
В этот период японцы приняли меры для ускоренного развития тайваньской экономики. Будучи колонией, Тайвань должен был приносить метрополии прибыль, и, стремясь способствовать его экономическому развитию, японцы создали на острове хорошую инфраструктуру: провели электрификацию, создали сеть железных дорог, построили мосты, модернизировали порты. Например, японские инженеры построили более восьми тысяч километров железных и шоссейных дорог, соорудили бетонные плотины и водохранилища, чтобы облегчить орошение полей и использовать гидроресурсы для получения электроэнергии. Они также уделяли много внимания развитию сельского хозяйства, что способствовало быстрому росту производства в этом секторе. Кроме того, японцы немало сделали для развития здравоохранения, банковской системы и образования. Благодаря их усилиям сократилась неграмотность, хотя учащиеся в период японской оккупации зачастую лучше знали японский язык, нежели свой родной диалект.
В соответствии с колониальной моделью экономики японские власти рассчитывали на то, что Тайвань станет рынком сбыта готовой продукции из Японии и местом, где смогут жить переселенцы из метрополии, которая становилась все более перенаселенной. Вместе с тем, Япония рассматривала Тайвань как свою опорную базу для дальнейшей агрессии в южном направлении. С тем чтобы подготовить остров для роли, отведенной ему в соответствии с планами военной экспансии, японцы стали осуществлять там программу индустриализации, главное внимание в которой уделялось развитию стратегически важных отраслей промышленности – таких, как химическая, металлургическая и судостроительная.
Начало войны в 1937 году ознаменовало переход к третьему и последнему этапу японской оккупации, который продолжался до поражения Японии в 1945 году. Продукция тайваньской тяжелой промышленности, сельского хозяйства и других отраслей использовалась для нужд японской военной машины, и в то же время принимались новые меры, призванные обеспечить лояльность тайваньцев Японии и ее военным целям. «Японцам требовалось больше солдат для ведения военных операций, и они стали набирать их из жителей колонии, – говорит Чжун Шу-минь из Академии Синика. – Тайваньцам стали говорить, что, если они хотят иметь равные с японцами права, они должны присягнуть на верность японскому императору и быть готовы отдать за него свою жизнь». Сам Тайвань почти не пострадал во время Второй мировой войны, если не считать немногочисленных бомбардировок острова Союзной авиацией в последние месяцы войны, но около 200000 тайваньцев служили в японской армии, а многих молодых жительниц Тайваня заставили быть «женщинами для утешения», как эвфемистически именовались рабыни, удовлетворявшие сексуальные нужды японских военнослужащих. Многие из этих тайваньцев так и не вернулись в родной дом.
После капитуляции Японии и ухода японцев с Тайваня тайваньцы оказались перед необходимостью осмыслить перемены, которые произошли в их обществе за пять десятилетий японского колониального правления. С экономической точки зрения японцам удалось сделать тайваньское общество гораздо более модернизированным по сравнению с его соседями. Хотя многие инфраструктурные проекты были инициированы еще до прихода японцев, именно японская колониальная администрация довела их до завершения. Например, за тридцать лет – с 1905 по 1935 год – площадь плантаций сахарного тростника выросла на 500%, и резко увеличился объем производства сахара. К 1939 году Тайвань занимал седьмое место в мире по производству этого продукта. Как объясняет У Вэнь-син, колониальное экономическое развитие Тайваня было нацелено, прежде всего, на то, чтобы принести выгоду Японии, но оно также заложило прочную основу для дальнейшего развития острова. «Это признание не означает, что мы приписываем все заслуги японцам, ибо они были просто посредниками в передаче Тайваню идей модернизации, которые сама Япония восприняла от Запада, – поясняет он. – На самом деле именно присущие нашему народу гибкость и восприимчивость к новым веяниям позволили Тайваню усвоить хорошее и отвергнуть негодное».
Однако успехи в экономике дались тайваньцам дорогой ценой. Во времена японского владычества жители острова не имели самоуправления и не могли занимать высокие посты в обществе. Им также приходилось бороться за сохранение своей культуры в условиях, когда вокруг насильственно насаждалось все японское. Японские власти не признавали местные диалекты и обычаи. Китайские школы были закрыты. Людям внушали, что они не тайваньцы, а японцы. Некоторые и сейчас хвалят систему образования, созданную японцами, но есть и немало тех, кто с негодованием отмахивается от этой главы тайваньской истории. «Цель колониального обучения заключалась в том, чтобы воспитать тайваньцев в полном неведении относительно собственного прошлого и сделать их японцами, – говорит Ван Сяо-бо, профессор факультета философии Государственного тайваньского университета. – Пятьдесят лет японского правления не смогли превратить тайваньцев в японцев, но зато с успехом сделали из многих тайваньцев не-китайцев».
Не вдаваясь в трудный вопрос о самоидентификации тайваньцев, следует сказать, что многие жители острова положительно оценивают японское влияние на тайваньское общество. Некоторые полагают, например, что строгие законы, установленные японской колониальной администрацией, сделали тайваньцев законопослушными и воспрепятствовали росту преступности. «С помощью страха перед наказанием или чего бы там ни было японцы привили тайваньцам уважение к законам – их нарушение влекло за собой крайне серьезные последствия», – говорит Чжун Шу-минь.
Японцы также требовали пунктуальности, и многие утверждают, что эта черта и сегодня по-прежнему свойственна тайваньцам. «О прибывающем с опозданием поезде на тайваньском диалекте говорят, что он “опаздывает на минуту” (мань хунь), а на принесенном с материка нормативном общекитайском языке – что он “опаздывает на час” (у дянь), – отмечает У Вэнь-син. – Это очень хорошо отражает разные представления о пунктуальности в Китае и на Тайване».
После поражения Японии в 1945 году Тайвань перешел под власть правительства Гоминьдана (ГМД). Главная цель политики новых властей состояла в том, чтобы искоренить японское влияние и снова сделать жителей острова китайцами посредством насаждения китайского этнического самосознания, китайской культуры, нормативного китайского языка и знания китайской истории. Эта политика еще более усилилась после прибытия на остров центрального правительства ГМД в 1949 году.
В то время правительство ГМД рассматривало остров, прежде всего, как базу, которая позволила бы ему отвоевать обратно континентальный Китай и объединить страну. Эта политика нашла отражение в ориентации на Китай всей системы образования и научной жизни. Например, в учебниках истории всех уровней – от начальных школ до университетов – рассказывалось, в основном, об истории Китая и ничего не говорилось о Тайване, поскольку его история считалась слишком короткой и несущественной на фоне нескольких тысячелетий существования китайской цивилизации.
Во времена правления ГМД всякая позитивная роль Японии в развитии Тайваня отрицалась, и научные работники обычно выбирали себе темы для исследований, руководствуясь политической конъюнктурой, – таким образом, чтобы не вступать в конфликт с цензурой. К примеру, можно было писать о сопротивлении тайваньцев японцам, но не об экономических достижениях Тайваня во время японского колониального правления. «Понятно, что пришедшая с материка власть не очень жаловала все японское после восьми лет войны, – говорит проф. У. – Но такой подход очень мешал выработке научно сбалансированной оценки японского владычества на Тайване».
Только в конце 70-х годов, когда на Тайване началась общественная и политическая либерализация, ученые получили возможность заняться изучением прежде замалчиваемых периодов истории. К счастью, правительство ГМД сохранило большинство исторических документов, оставшихся от японцев, и многие из них ныне хранятся в Академии Историка и других научных учреждениях. Тем не менее, японский период сих пор не привлек к себе большого внимания молодых ученых. По данным У Вэнь-сина, с 1945 по 2000 год на Тайване было написано только 99 магистерских диссертаций, в которых исследовались политика, экономика, общественная жизнь, образование и культура во времена японского правления.
Одной из главных причин слабой изученности японского периода является то обстоятельство, что многие сохранившиеся документы представляют собой рукописи, написанные на классическом японском языке весьма трудным для понимания каллиграфическим стилем, поэтому чтение их требует очень хорошей лингвистической подготовки и большого опыта интерпретации соответствующих материалов. Не так уж много историков способны на это, и мало кто из студентов сегодня горит желанием приобрести нужные навыки. Но, несмотря на эти практические трудности чтения по-японски, обширный массив исторических сведений ожидает энтузиастов науки, которые могут со временем составить более ясную картину японского периода и лучше понять его значение для Тайваня.
«Мы еще очень многого не знаем о японской колонизации, и огромный пласт материалов ждет своих исследователей, – говорит Чжун Шу-минь. – Конечно, можно оценивать то или иное событие, опираясь на теоретические представления и не обладая знанием японского языка, но исторические факты можно установить, лишь исходя из конкретных свидетельств, то есть исторических материалов, а не теорий и предположений».