С тех пор как в 1987 году было отменено военное положение, на Тайване наблюдается быстрый рост числа так называемых новых религий. Многие из них представляют собой сочетание знакомых верований, взятых из арсенала буддизма и даосизма, другие отличаются большим своеобразием. Что побуждает людей присоединяться к таким общинам и каковы могут быть последствия такого шага?
Одиннадцать лет тому назад, пройдя четырехмесячный курс обучения цигун, или искусства «работы с духовной энергией», в Ассоциации «Буддаяна махаяна чаньгун» (АБМЧ) Чэнь У-юэ был принят в общину Буддаяны и стал посещать занятия медитацией более высокого уровня. Акцент на физических упражнениях отличает эту религиозную секту от более традиционных форм буддизма, которые на первое место ставят духовное измерение человеческой жизни. Буддаяна соединяет чань-буддизм с традиционными китайскими упражнениями, которые укрепляют в человеке ци, или жизненную энергию. Благодаря АБМЧ, основанной в 1989 году, эта секта заявила о себе как одна из тех новых религий, которые способны успешно развиваться в секуляризированном обществе современного Тайваня. «Нас критиковали за то, что мы смешиваем буддизм и цигун, – говорит Чэнь У-юэ. – Но мы всегда уделяли главное внимание закону Будды. Цигун – это лишь один из способов его выражения».
Буддаяна – не единственная секта, которая стремится отойти от главного течения буддийской религии. По данным продолжающихся исследований, которые ведет Институт социологии Академии Синика, таких общин насчитывается свыше сотни, и в них состоит около 10% верующего населения острова. «Эти общины, строго говоря, не являются новыми, если понимать религию как некое априорное духовное явление, – говорит Чжэн Чжи-мин, профессор религиоведения в Католическом университете Фужэнь. – Просто они отличаются не совсем обычными взглядами на образование и трактовкой религиозных проблем». Другими словами, большинство новых религий проповедуют смесь существующих религиозных учений и отказываются от строгих ритуальных процедур, четких канонических правил и сословия священников.
Многие новые религиозные общины несут на себе печать более традиционных религий, хотя они могут отрицать это и даже не считать себя религией. К примеру, Верховная наставница Цин Хай, основавшая в 1989 году Медитативную ассоциацию, обучает методу медитации, которую она называет гуань инь (буквально: «созерцать звук»). «Наш путь – это не путь религии, – заявляет она. – Нам важна только истина». Но ее проповеди изобилуют ссылками на буддийские, христианские и другие религиозные тексты.
В настоящее время Министерство внутренних дел признает 17 религий, включая даосизм, буддизм, католицизм, протестантизм и ислам. Около 60% верующих на Тайване являются последователями даосизма или буддизма. Две эти конфессии вместе с народными культами, которые представлены публичными храмами и домашними алтарями, служат прочной основой для большого разнообразия религиозных верований на острове. «Буддизм является главным источником, из которого вырос целый спектр новых религиозных групп, – говорит Чжэн Чжи-мин, принимающий участие в организованном Академией Синика обследовании новых религий. – Главное здесь – это методика обучения».
В последние десятилетия тысячи людей самостоятельно изучали буддизм, а потом отправлялись в разные уголки острова передавать свои знания другим людям. Некоторые из них присоединились к существующим буддийским общинам, другие же решили создать собственные секты, основанные на буддийских понятиях. По словам проф. Чжэна, принципы организации – главный критерий, позволяющий отличить традиционные общины от новых течений. «Традиционный буддизм действует на индивидуальной основе, – объясняет он. – Это что-то вроде независимого или самостоятельного предприятия». Современные же буддийские общины, напротив, стараются объединить своих последователей в масштабе всего острова – или даже мира – в рамках ассоциации или фонда.
Если эти организации перенимают традиционное буддийское учение, их, как правило, хорошо принимают в буддийских кругах. Тремя крупнейшими организациями, относящимися к этой категории, являются Фонд Цыцзи (Милосердного вспомоществования), базирующийся в Хуаляне (восточный Тайвань), Фогуаншань (Гора света Будды) с центром в уезде Гаосюн на юге острова и Фагушань (Гора барабана дхармы) в Тайбэе. Более спорным является статус групп, которые эклектично и произвольно толкуют религиозные понятия и обряды. Хотя подобную тенденцию можно рассматривать как отход от ортодоксии, вожди этих групп утверждают, что их позиция означает на самом деле возвращение к изначальным и подлинным формам веры. Иными словами, непосредственный опыт божественной реальности можно получить, не подчиняясь условностям религии и установленным институтам.
В подавляющем большинстве случаев этот идеал личного блаженства сводится к харизматическому лидеру. «История новой веры представляет собой, так сказать, взлеты и падения личной религиозной судьбы ее вождя», – говорит Чжэн Чжи-мин. Он отмечает, что абстрактные божества сегодня больше не удовлетворяют духовных потребностей всех людей. «Они хотят поклоняться конкретному лицу», – добавляет он. Порою облик такого лидера очень отличается от традиционного образа религиозного проповедника. Верховная наставница Цин Хай, например, носит элегантные платья и притом сама придумывает их дизайн. В глазах ее последователей подобная самобытность не только не лишает ее авторитета духовного лидера, но, напротив, внушает им еще большее восхищение ее талантами. «Взгляните на древние картины или скульптуры буддийских божеств, – говорит Линь Шань-го, один из старших учеников Цин Хай. – Вы увидите, что они носят ярко раскрашенные одежды». Он полагает, что броская одежда является отражением небесной славы в земной жизни, и поэтому ее следует приветствовать. «Что плохого в желании сделать мир красивее? – спрашивает Линь. – Наше благочестие не обязательно состоит в том, чтобы носить старье и жить в бедности».
Подобные взгляды весьма характерны для новых религий, которые стремятся идти в ногу с динамичной жизнью современного города. «Мы хотим создать современный, научный и практичный вариант буддизма, – говорит Пэн Цзинь-цюань, президент АБМЧ. – Наш буддизм в отличие от его традиционных толкований применим в деле и составляет часть нашей повседневной жизни». Его община практикует цигун для того, чтобы изгонять злых духов, лечить болезни и приносить успокоение своим членам. В то же время Цин Хай утверждает, что ее метод медитации – самый древний и простой, в своем роде самый непосредственный и легкий для исполнения в условиях современной деловой жизни. Новые члены общины обязаны десять дней каждого месяца соблюдать вегетарианскую диету и, кроме того, каждый день медитировать по два с половиной часа. Медитацией можно заниматься в любом месте и в любое время суток, как с перерывами, так и без перерывов.
Такое отсутствие догматизма и сознательное стремление соответствовать насыщенному деловому графику нравятся многим интеллектуалам. «Современные образованные люди склонны сторониться традиционных народных верований, – отмечает Чжэн Чжи-мин. – Поэтому они обращаются к новым формам духовной жизни». Яркий пример тому – профессор фармакологии в Медицинском центре при Министерстве обороны Ло Ши-хун, который стал сторонником созданного Цин Хай метода гуань инь. «Это не имеет ничего общего с традиционной религией, – говорит он. – Под руководством наставницы Цин Хай я стал гораздо лучше работать, ибо теперь мои служебные обязанности стали для меня духовным служением». Со своей стороны последователь АБМЧ Пэн Цзинь-цюань утверждает, что более 90% приверженцев секты имеют образование выше среднего. «У нас есть надежная система экзаменов для наших начальных и продвинутых курсов цигун. Учащиеся знают, чему они научились, и это вовсе не какая-то форма идолопоклонства».
Если одни секты влекут к себе более образованных приверженцев, то другие сами «идут в народ». Секта Тяньди, или Церковь Владыки Вселенной, признанная правительством в 1986 году, уже давно ведет агитацию в университетских городках, где она учредила множество студенческих ассоциаций. Мэтью Чжан (Чжан Гуан-хун) вступил в секту одиннадцать лет тому назад, когда он изучал в университете фармакологию. «Каждая историческая эпоха имеет присущую ей религию, – говорит он. – И я верю, что учение Тяньди – это религия нашего времени. Это учение, которое хорошо учитывает новейшие научные достижения – такие, как клонирование, полеты в космос и даже визиты инопланетян».
Учение Тяньди переняло многие положения даосизма и древней китайской религии. Кроме того, ее последователи поклоняются христианскому Богу. Эта община стремится способствовать лучшему взаимопониманию различных религиозных традиций и поэтому не требует от своих приверженцев отказа от их прежней веры. Ее практика основывается на так называемых «двадцати словах истины», медитации и цигун. «У нас нет каких-то особых правил для медитации, – говорит Уоррен Хуан (Хуан Вань-фу), последователь Учения Тяньди с 1982 года. – Мы занимаемся ею каждый день. У нас это происходит естественно – так же, как прием пищи или сон».
История свидетельствует, что религия часто находится под сильным воздействием политики. Примером может служить движение Фалуньгун, которое соединяет элементы буддийского и даосского учений с практикой цигун. Оно становится все популярнее на Тайване, а вот Пекин запретил ее деятельность на континенте. В Азии новые религиозные движения получили наиболее широкое распространение в Японии и на Тайване, где имеются богатые религиозные традиции, отмечает Чжэн Чжи-мин из Католического университета Фужэнь. Но только после отмены военного положения в 1987 году религиозные общины получили право официальной регистрации. Именно с тех пор многие из нынешних популярных религий заявили о себе как самостоятельные конфессии, тогда как прежде они были привязаны к буддийским, даосским и народным верованиям.
С годами численность нетрадиционных религий продолжала расти, и к 1997 году Тайвань пережил целую серию скандалов, связанных с деятельностью новых сект. Большая группа родителей устроила пикет у ворот монастыря: эти люди утверждали, что их дочерям «промывают мозги» и заставляют их постригаться в монахини против воли родителей. Лидер одной из сект был задержан за торговлю дорогими, искусно сфабрикованными фотографиями, на которых была запечатлена его мистическая «аура». Чаньский наставник попался на торговле еще более дорогими нишами в незаконно построенном колумбарии. Одна псевдорелигиозная группа была привлечена к ответственности за то, что занималась черной магией. «Вследствие того, что средства массовой информации широко оповещают о подобных случаях, люди стали более скептически относиться к новым сектам, – отмечает Пэн Цзинь-цюань из АБМЧ. – Новые религии делают и много хорошего с точки зрения их общественной роли, но эти заслуги не попадают в главные новости дня».
«То, что новые религии процветают в сегодняшнем материалистическом обществе, – свидетельство большой потребности в духовном совершенствовании, присущей современным людям, – указывает проф. Чжэн из университета Фужэнь. – Но когда люди идут за привлекательным лидером, участвуют в религиозных собраниях или надевают на себя мнимые атрибуты святости, они оказываются вовлечены в коммерческую деятельность». Выбор религиозной веры сегодня напоминает покупку товара в супермаркете, признает он, и не вся вина ложится на новые секты. «Они только отражают нравы общества потребления, – добавляет он. – Те, кто смешивает деньги с блаженством, должны лучше приглядеться к тому, что ими движет»».
Проф. Чжэн не боится того, что жители острова пойдут за какой-нибудь сумасбродной или антиобщественной религией. Он приводит в качестве примера религиозное движение, которое в 1999 году убедило сотни семей отказаться от всего своего имущества и поехать в Техас, чтобы встретить там своего спасителя, который прибудет туда на летающей тарелке. Хотя некоторые наблюдатели опасались того, что дело кончится массовым самоубийством, вся эта история оказалась всего лишь очередной попыткой бегства от общества: путешественники просто вернулись на Тайвань, когда выяснилось, что их спаситель не явился.
Новые религии всегда имели сложные отношения с их более респектабельными соперниками. Но каждая традиционная религия должна начинаться как новая система верований. Протестантизм – продукт восстания против ортодоксальной Католической церкви, а во времена Римской империи христианство было только маргинальной сектой. «Духовный опыт невозможно оценить с помощью научного метода, – заключает проф. Чжэн. – Так как же мы можем провести грань между истинными и ложными верами?»